Пример

Prev Next
.
.

  • Главная
    Главная Страница отображения всех блогов сайта
  • Категории
    Категории Страница отображения списка категорий системы блогов сайта.
  • Теги
    Теги Отображает список тегов, которые были использованы в блоге
  • Блоггеры
    Блоггеры Список лучших блоггеров сайта.

К «Пиковой даме»

Добавлено : Дата: в разделе: Филология

Вот, Володя, после внимательного перечитывания Вашего блога, мои соображения вслед Вашим, - отчасти фантастические с моей стороны. Но сначала два замечания. Первое касается «парадокса лжеца» и теологии, а ПД - разве что косвенно. Об этом парадоксе я знала еще в детстве, правда, не от Рассела, а, скорей всего, из «Волшебного двурога» С. Боброва. Вроде так: «Один житель Родоса, утверждал, что все родоссцы – лжецы…» и т.д. Вы легко продолжите… Но, видите ли, с подобным парадоксом средневековые богословы дерзали обращаться к Богу и считали, что получили ответ. «Камень», который не в силах поднять всемогущий Бог, это сотворенный Им человек с его свободной волей. Это самоограничение Творец совершает из любви (один из постоянных эпитетов-атрибутов Бога – «человеколюбец», греческое: «филантроп»). Не желая нарушить акт свободной воли человека, когда тот упорно коснеет в грехе, Бог просто отворачивается от него. И предоставляет его другим силам – понятно, каким. Эти силы упоминаются в ПД, и Вы сами вслед за Пушкиным упоминаете их, но не вводите в свою конструкцию. Об этом ниже.

Еще одно предварительное соображение, возникшее после вмешательства Марии Переясловой. Думаю, что она права в своем лингвистическом анализе (она вообще превосходный лингвист и филолог, с подлинно научной добросовестностью, в чем я убедилась, когда она редактировала мою очень сложную публикацию переписки Гаспарова и Квятковского; здесь же она продемонстрировала, что филология – в некотором смысле тоже точная наука). Но дело не в одних ее наблюдениях. Взгляните на мизансцену. «Потом покатилась навзничь … и осталась недвижна». «- Перестаньте ребячиться, - сказал Германн, взяв ее за руку». Если бы она лежала на полу, Пушкин, с его-то точностью, написал бы, вероятно: «…сказал Германн, наклонившись над ней и взяв ее за руку». И тем более Германн не продолжал бы настаивать: «Перестаньте ребячиться» - над распростертым телом (впрочем, с него станется, он сам не свой, - скажете Вы). Все же, скорее всего, она откинулась навзничь, чего не поняли читатели самого высокого разбора, а не только такие, как я1.

Но эта предположительная общая ошибка не умаляет Ваших главных умозаключений.

На вопрос С. Бочарова «Случай или сказка?» (так называется вторая, 2004 года, редакция2 приводимой Вами его статьи, с вынесенной в заглавие вольной цитатой из ПД, - в его последней книге «Вещество существования», 2015) – Вы уверенно отвечаете: «Сказка!» Волшебная сказка, имеющая свою, открытую Вами, закономерность, которая не учтена у Проппа. И всё идет для меня как по маслу в ситуации «Золотой рыбки», подкрепленной фольклорными примерами, - оспорить невозможно. Но когда дело доходит до ситуации с графиней, я немного спотыкаюсь. Разве мольбы Германна содержат требование к ней навсегда подчиниться ему? – напротив, он вручает ей свою жизнь, счастие свое и своих потомков. И даже, стараясь с пистолетом в руке выбить из нее ответ, он хочет только вызнать ее тайну, а не господствовать впредь над ней, как старуха на золотой рыбкой. И в видении она ставит ему условие воспользоваться тайной трех карт единожды, что не предполагает неисполнимого для нее постоянного покорства, а Германн и не собирается нарушать это условие. Германн в роли господина графини – не чудится ли Вам здесь некоторая натяжка? Однако сама графиня – и в ее прежнем curriculum vitae, и за гробом - не во власти ли тех сил, которые, в отличие от честной золотой рыбки (близкой к помощным животным, по Проппу), - всегда обманывают? Старуха осталась у разбитого корыта в итоге своего надмения, которым нарушила сказочное условие. Германн же совершил гораздо худшее. Он убийца, пусть и невольный, и его наказание куда серьезнее. Тут та же диспозиция, которая повторяется потом у Гоголя в «Вечере накануне Ивана Купала». Так же, как там червонцы, добытые убийством, оборачиваются битыми черепками, здесь туз оборачивается пиковой дамой. Германн мог ли «обдернутся»? Нет, скорее туз в его руках претерпел дьявольскую метаморфозу оборотничества. Это уже закон не волшебной сказки, а другого извода сказочного жанра – мистико-фантастической легенды (как в «Сказке о золотом петушке»3, написанной годом позже ПД).

Теперь о пространстве. Хорошо, что я не полезла в математику, имея способности чуть-чуть выше средних (участвовала в олимпиадах), - непременно свернула бы себе шею на топологии. Но, кажется, в нынешнем случае я все поняла в достаточной мере, чтобы оценить Вашу находку и даже попытаться что-то домыслить.

Когда я спросила еще до разговора с Вами Ренату Гальцеву, что она думает насчет запертой двери, она ответила: «Но Германн ведь уже был во власти нездешних сил». В общем это справедливо. Но интересно ведь не просто «в общем», а как это реализовалось. Человек под влиянием сильнейшей страсти, страха, поисков спасения себя или близкого существа и т. п. (как теперь пошловато говорят – «адреналина») может проявить как бы сверхчеловеческие усилия (быстрота бега, поднятие огромных тяжестей, мощь удара…). Но самая сильная страсть не может искривить и «вывернуть наизнанку» пространство (что бы ни писал поэт), не может перенести в другое измерение. Это все еще физиология; физика, а не метафизика, требующая встречного внечеловеческого агента. По-моему, дело в том, что «трепещущий, как тигр» Германн впал в транс. Транс – это состояние контакта с иномирием (что знают все спириты). Германн под давлением своей страсти стал медиумом или, точнее (как сказали бы пресловутые уфологи) – «контактером». Его перенесли в такое особое пространство (чьи свойства Вами описаны), где, чтобы пройти к цели, не надо ломиться в запертую дверь. Транс – род сна. Германн шел и действовал как сновидец. Сначала (до Вашего анализа) я вообще пыталась построить модель, по которой всё происходит с ним во сне, но наталкивалась на явственную реальность - сцену объяснения с Лизой, исключающую сновидение. Вы теперь мне всё разъяснили. Пространство сна и пространство бутылки Клейна изоморфны. На сцену с Лизой законы такого пространства не распространяются, они только для двоих...

Флоренский Вас бы похвалил как математик математика (впрочем, утверждение обратной силы не имеет: сколько я знаю, математики не имеют обыкновения хвалить Флоренского в роли своего коллеги). Так вот, на первых страницах его труда «Иконостас» излагается характеристика времени и пространства в сновидениях. Привожу цитату навскидку (но, чтобы разобраться, надо читать всё подряд): «…в сновидении время бежит, и ускоренно бежит, навстречу настоящему, против движения времени бодрственного сознания. Оно вывернуто через себя и, значит, вместе с ним вывернуты и все его конкретные образы. А это значит, что мы перешли в область мнимого пространства…» (разрядка автора); не смею судить, как соотносятся Ваша и его математические модели; но думаю, что, невзирая на его подозрительные «мнимости», сама пространственно-временная характеристика сновидения у него примечательна и может пригодиться в разбираемом случае.

Полагаю также, что в третий день по смерти графини (согласно церковному поверью, душа покойницы в этот срок еще не покинула не только землю, но и круга близких и знакомых людей), сразу после ее похорон, ночью, Германн не только не проснулся, а впал в продолжение сна – в тот же сновидческий транс. Душа графини посетила его в вещем сне, но это сопровождалось всей хорошо известной алогичностью сновидений: так, ключ, совсем не нужный привидению для проникновения в жилище, - это сонное воспоминание о ключе, который дала ему Лиза («дневные остатки» - так, кажется, объясняют подобные фигуры сна сомнологи). Что касается мельканий в окне, то мне вспомнилось, как вела себя в похожих случаях свита Воланда, не позаимствовал ли Михаил Афанасьевич отсюда кое-что?

Тут вот еще чем означено присутствие насмешливых сил ада. Страсть Германна, сфокусированная на графине, - бесовская пародия на любовь. Сам он – пародийный антипод Жениха, грядущего во полунощи. Он пробирается (всё равно, к ней ли от нее) по следам пылавших иной (все-таки позитивной) страстью ее прежних любовников. Он –словно негативный двойник Того, Кто входит «дверем затворенным» (церк.-слав.), для кого нет материальных преград4. У Германна даже мелькала мысль стать любовником графини, а когда он молит ее, достигая поэтического воодушевления, он почти ее любит, чтобы через миг обраться к ней своим злобным ликом. Да, это адский жених, грядущий в полночь и несущий с собою смерть. (Кажется, это уподобление было где-то мною вычитано, но кое-что я, видно, и добавила). И искривленное пространство, возникшее вокруг него, - своего рода предбанник ада.

А потом он и оказывается в аду, от которого ничем не отличается его помещение в Желтом доме. Тут Иличевский, на которого Вы ссылаетесь, неправ. Есть существенная разница между финальным положением Германна и таковым положением старухи из «Сказки о золотой рыбке». Старуха действительно возвращается к исходной точке (горюет ли при этом, нам не сообщается). Германн же оказывается взаперти собственного «я». Здесь прекрасно работает Ваше открытие относительно сжатия пространства до точки – до внутреннего мира, означенного личным местоимением первого лица. Куда больше строк Ходасевича (Пушкин отнюдь не считает восстановление житейского порядка вещей «адом», он пишет об этом с иронией – дескать «се ля ви») – так вот, куда больше этих строк пригодилась бы богословски и психологически точная строка Б. Херсонского «Двери ада запираются изнутри». В таком единоличном внутреннем аду и очутился Германн, для которого прекратилось время, а вместе с ним – надежды и страсти. Любопытно, что злобные клерикалы спроецировали финальное состояние Германна на самого Пушкин. Якобы некоему «старцу» был вещий сон: сидит Пушкин в пустынном адском месте и читает «Евгения Онегина»; только кончит – начинает читать сначала. «Отмолим!» - не без юмора отреагировал на это Валентин Непомнящий (мне его реакция показалась чересчур снисходительной к мрачному монашескому фольклору).

P.S. Сии домыслы я могла бы продолжать до бесконечности, но одна неразрешимая загадка не дает мне покоя. А именно. Лиза, всем своим существом приготовившаяся к первому свиданию наедине со своим поклонником, в записке, брошенной из окна, дает ему подробнейшие инструкции, как организовать встречу, страхуя, можно сказать, каждый его шаг и возможные препятствия на пути. Как же она могла не предусмотреть, что швейцар запрет двери? Ведь это, надо думать, рутинная обязанность швейцара после любого отъезда господ. Ведь она предусмотрела же, что швейцар обыкновенно уходит в свою каморку. Но из ее записки можно предположить, что ключ Германну вообще не понадобится. Итак, всё-таки, не «обдернулся» ли автор?! Не хочется так думать…

PP.SS. Несколько отрезвев от мистико-фантастической атмосферы, которой Пушкин насытил свою повесть, я всё больше уверяюсь в том, что "запереть" у него употреблено в значении "закрыть". Вы сами навели меня на мысль, напомнив о Лизином ключе от тайного хода, что парадные сени в барских особняках не запирались на ключ. Это легко проверить не только словарно, но и справившись у историков архитектуры. Тогда эпиграфом ко всему будет крыловское: "А ларчик просто открывался". 

Я посмотрела то, что под рукой - словарь Ушакова. Там одно из значений слова "запереть" отсылается к 6-му значению слова "закрыть" - то есть поставить какую-то преграду (дверную, например), а не обязательно запереть на ключ или засов.

Так же, как мы, люди ХХ и ХХI в., далекие от языка Пушкина, понимал это место и человек века позапрошлого, Модест Ильич Чайковский. В опере Германн поет: «Я только поднял пистолет, и мерзкая (?) старуха вдруг упала!» Эпитета в точности не помню; мамин клавир «Пиковой дамы» я подарила Тане Чередниченко, увы, уже покойной. Пытаюсь вспомнить, как вела себя в этой сцене лучшая исполнительница партии старой графини, Елена Образцова. Кажется, она тоже валилась наземь.

Кстати, в текст о ПД здесь вставлен интересный экскурс о «Вие» Гоголя.

Сюжет заимствован Пушкиным из «Легенды об арабском звездочете» Вашингтона Ирвинга. Я знала это лет 12-ти отроду, читая любимую книгу детства «В. Ирвинг. Рассказы и легенды», но никому не говорила, не предполагая, что это - «открытие», и думая, что это всем очевидно. Потом я прочитала, что такое открытие сделала Анна Ахматова в своих пушкинских штудиях. Приоритет, конечно за ней, даже, кажется, хронологический (шутка).

Так обосновывается в теологии приснодевственность Богородицы: «В рождестве девство сохранила еси…»

На снимке кадр из фильма-оперы "Пиковая дама" (Ленфильм, 1960), режиссер Роман Тихомиров. Графиня - Елена Полевицкая, Герман - Олег Стриженов. Это - сцена смерти графини. Такое положение тела вполне можно назвать "сидя навзничь". По мнению постановщика фильма - графиня не падала с кресел. - В. Г.  

b2ap3_thumbnail_bennr-nm-1.jpg

Привязка к тегам Пиковая дама