Чернобыль.
Три эссе к 30-летию
Ч. 3-я

Ровно 30 лет назад для военных медиков, претендующих на кандидатские, настала лафа, жаркая пора сенокоса – эпидемия редкого рака щитовидной железы.
Закрытая статистика.
Мы изучали основы дезактивационных мероприятий. Карту облака. Предохранение. Период полураспада радиоактивного йода.
Мой первый ядерный взрыв..

Сегодня, последних два года, я борюсь с метастазами редкого рака щитовидной железы.
У мужчин он ещё реже, чем у людей, – в три раза реже. (Режьте, режьте, ничего, братцы-хирурги, режьте, - не жалейте! Потрошите мою шею! Раскрывайте, распиливайте грудную клетку! Держите меня, крупного, матёрого кобеля, братцы-радиологи, неделями в свинцовых ваших будках. В закрытых боксах отделений нуклеарной медицины. Напоите меня лучистыми капсулами радиоактивного йода – изотопа, лет 30 которого так бежал!, – укрепите меня таблетками против тошноты! Ибо я уязвлён любовью к жизни!
Не надеясь, что это взаимно.)