10 августа 1894 года родился Михаил Зощенко. К этой дате представляю пару-тройку небольших историй в виде неких (несуществующих на самом деле) дневниковых записей. От лица самого Зощенко.  По воспоминаниям дорогих и любимых его друзей, общественных деятелей, родных и близких: К. Федина, К. Чуковского, В. Зощенко и др. Итак… 

Никак не мог насытиться тишиной. Свежим дуновением мирно цветущей сирени, пахнущей любовью и ещё чем-то. Этими безмятежно гуляющими, никуда не спешащими поутру людьми, не боящимися резкого порыва тревожных труб: «Воздушная атака!» – И надо стремглав бежать, хватать винтовку и искать укрытие. Литейный пока спит…

Специально встаю пораньше, до будильника. И брожу, брожу. Дышу, вдыхаю, – томно и шумно, – задрав к небу нос. Закрыв глаза. Вспоминая вдруг, что не держал во рту папиросы уже более получаса. Будто никогда не курил. Затяжка – выдох. В такие секунды в памяти всплывает армейская, по определению последняя, драгоценная щепотка табака перед боем. Впереди Невский.

Стихотворение Аронзона 1960 г. кажется только петербургским: воспоминание о Петербурге в Ленинграде. Но Петербург нельзя вспомнить просто как быль на плоскости хроники, это всегда смещение взгляда, смещение чувства и смещение пространства.

По вестибюльной скуке города
передвечернего, по скуке
к дождю приподнятого ворота
я узнаю о Петербурге
подробности, и с ними в саду
иду и мыслю непрестанно,
пока слагается в осадок
рассказ о буднях арестанта.

Петербург наводнен незнакомками. Гоголевские персонажи, прогуливаясь по Невскому, всегда их замечали, каждая из них увековечена в нескольких фразах особенного внимания. Почти все они красивы, или, по крайней мере, загадочны.

Серебристое сияние северного солнца будто вылепливает незнакомку из прохладного чистого воздуха, придавая женскому облику льдистый холодок недоступности. В уголках накрашенных губ стынет гордость, свет нового царства. Невозможность, и обещание этой невозможности.

Как писал Лев Николаевич Гумилев, развитие нации определяют пассионарии. Социологи Общественной палаты России сказали бы – социальное ядро. Мы же скажем – эмбрион гражданского общества нашей страны. Проблемам его органического развития – «выращивания» – и защиты (а также тем пассионариям, кто являет собой существо прогресса) посвящается данная статья, ранее опубликованная в сборнике 16-ого конкурса «Галатея».

Считаю, что Марк Гальперин (как маркетолог) войдет в историю российского маркетинга. Маркетинг без свободы не существует, а Гальперин защищает свободу, следовательно, исполняет свой профессиональный долг. А Владимир Ионов - книготорговец - это отдельная привилегированная каста свободных людей, в самой читающей стране грешно обижать старого книготорговца. "А по центру, на фото, - Алла Фролова, - как сообщают мне мои корреспонденты, - ей листовки с угрозами клали в почтовый ящик"...

Собственно говоря, Питер можно рассматривать как зазеркалье Москвы. Московский вокзал в Питере, как известно, является точной копией Ленинградского вокзала в Москве. И попадая из одного в другой, ты как будто перепрыгиваешь в отраженный мир, где все выглядит вроде бы точно также, но с точностью до наоборот. Мы редко говорим "поехать" в Питер, но чаще "махнуть", "свалить", "подорваться", "сгонять" - тем самым отмечая внезапность этого перехода - скачка в противоположность.