Президент Китая Си Цзиньпин переизбран, однако теперь, единственно благодаря тому, что Коммунистическая партия Китая выступила с благородной инициативой устранить ограничение (в два срока), Си Цзиньпин не столько президент, сколько приличествующий Поднебесной, где время меряется эпохами, император. В России приверженность вечности также реальность, с поправкой на эстетические особенности исторической памяти. Однако, некоторым образом, соблюдались церемонии и были, некоторым образом, организованы ритуалы, которые включали короткое правление Дмитрия Медведева, ничем особенно не запомнившееся, но теперь обрастающее медленными водорослями ностальгии, а равно и процедуры по внесению изменений в процесс избрания главы государства - как то, удлинение срока с четырех до шести лет.

К 100-летию Октябрькой революции и 99-летию А.И. Солженицына

Великая Октябрьская социалистическая революция и писатель Александр Солженицын связаны тесными узами. Они ровесники с разницей в год; Солженицын с юных лет мечтал написать историю русской революции. К столетию Октября оценки роли и значения революции в российском обществе столь же противоречивы и противоположны, сколь и оценки личности и творчества А. И. Солженицына.

Властитель дум и матёрый человечище Александр Исаевич Солженицын, несмотря на свои прижизненные славу, успех и обласканность властью, остается одним из самых неоднозначных писателей в восприятии читающей и нечитающей публики.

Не сменить пластику? Но родина снится опять...

С. Гандлевский

То и дело то тут, то там я слышу один и тот же спор - спор о родине. Одни утверждают, что любят родину, а другие возражают – было бы за что. Одни говорят, что надо уезжать в иные места, ради лучшей жизни, а другие – что где родился, там и пригодился.

Поинтересовалась недавно у представителей поколения Z, знакомы ли им имена одиозной Софьи Перовской и респектабельной Софьи Ковалевской. Поколение Z пожало плечами: про Ковалевскую, кажется, слышали, но Перовская?

- А что в России произошло 1 марта 1881 года?

- Убийство царя, - немного подумав, ответило  поколение Z.

- Да, а руководила цареубийством Софья Перовская.

В этой стране нет человечности. Здесь каждый решает свою проблему. Закончился короткий и неглубокий, как выгребная яма, ХХв., но в этой стране, которую мы, нравственно дистанцируясь, называем нашей, еще не установлен предел невмешательства государства в дела личности и личность еще не научилась защищать себя от авторитетов толпы. Привычный ей язык, ее речевой облик разрушают, как прежде, и саму личность, и ее социальные связи. В попытке защищать себя мы перешли границу XXIв. Сегодня еще острее необходимость соединения людей свободных, не отягощенных дремотой, в локальные группы (а групп – в сетевое сообщество) для защиты своих прав и равного диалога и с государством, и с толпой. Неудавшиеся попытки прямой и представительной демократии побудили искать новый путь, и им стала новая по технологиям и способу коммуникации электронная (облачная) демократия.

Россия

Я вышел на поле молитвы и принял жестокую речь:

Мне ангел словами Лолиты пенял, как Россию беречь.

Стоял я, краснея ушами, как листьями клён ко двору,

И осень, страду завершая, рассыпала рыбью икру

Брусники по матовым кочкам… Настала кромешная ночь.

Известно, что Россия - родина слонов. Но среди них бывают такие, которые способны своей мощью, если не раздавить родину, то тяжелейшим образом изувечить.

В истории России не найдётся другой фигуры, способной оспорить первенство Ленина (род. 22 апреля 1870 - ум. 21 января 1924) по масштабу сокрушительных действий против страны и народа. Личность фантастическая. Способности феноменальные. При тщедушном сложении, комичной внешности, с логопедическими недостатками в произношении превратиться в идола, свести с ума миллионы, - надо иметь нечеловеческую, дьявольскую силу обольщения, слепую наступательную ярость.

Возвратившись из Австралии, я шел одним бульваром. Он называется, кажется, Сиреневый. За кустарником, перед железной оградой, и за самой оградой, возник и перехватил мое внимание портрет человека, мимо которого пройти мне трудно. В чертах его лица есть что-то сразу располагающее к себе, наверно, это форма носа, такая, грушевидная, и удивительная расслабленность губ. Мне этот человек напоминает нечто общее (вероятно, формой носа и расслабленностью губ) между нашим замечательным артистом Андреем Мироновым и старой голливудской звездой Робертом Воном (вы могли его видеть в "Коломбо", в сериях: "Смерть в океане" или "Последний салют командору", ну и, конечно, в "Великолепной семерке", он там погибает, это меня заставляет грустить). Портрет был черно-белый, фотография в масштабе театральных афиш. Металлическая рамка на столбе, напоминающем фонарный (какие любит ставить в центре Москвы наш губернатор Собянин), а справа от фотографии текст: "Адамович Александр (Алесь) Михайлович". Годы жизни: "1927-1994".

Помещаю полную версию своей статьи о "Вишневом саде", опубликованную в "Вопросах литературы" (№6, 2015).

Случайно услышал с экрана о сносе ларьков [1] – «ночь длинных ковшей» – такие аналогии сегодня проводит наше ТВ. Содрогнешься невольно от таких аналогий. Сначала «духовный», теперь «длинный» ковш. Что будет дальше?.. а дальше будет под музыку из «Гостьи…» – Танк Армата в домашней обстановке… (я, пожалуй, не стану вывешивать в общую ленту эту глубоко личную скорбь). Да, не все маркетологи, как Марк Гальперин, тратят время на «памятник Жукову» – есть и другие, которые проводят свой досуг в броне и ностальгии: в прихожей – замшевые ботинки, в мозгах – махровые семидесятые. Брежневские семидесятые...

Посвящается американке Айн Рэнд 

Маленький домик на берегу реки: он украсит собою любую Love-story – напротив труба, краснокирпичной кладки – это может быть драма (в несколько серий) – худая ограда из дерева – на провинциальной веранде, под рубероидом – это мог бы быть Хоррор, в духе Хичкока – головокружение – по утрам здесь бегают девушки в леггинсах, а в сентябре-октябре цветет Джакаранда – мелодрама с легкой эротикой...

Справляю скромный юбилей: ровно год моему "блогу", хотя это не "блог", а скорее плетеная корзинка или чемодан, куда я складываю "готовые" тексты. Я называю их готовыми, конечно, с большой натяжкой: как показывает опыт, к ним хочется возвращаться и переделывать, поэтому я их и выкладываю сюда, чтобы хотя бы на время остановиться. Здесь накопилось ровно сорок моих заметок разного объема и содержания. 24 января 2016-ого я сделал еще одну и ей завершаю год. Практически все нигде не опубликованы и я надеюсь, что большая их часть так и останется в этом "столе", который все-таки не стол, а нечто большее, пусть будет "блог", ведь у него есть своя аудитория и редактор, которого я нежно люблю, за его проницательность и ненавязчивую заботу. Другие, некоторые, немногие, но для меня значительные, тексты я бы хотел показать большему числу дорогих мне людей, надеюсь, в будущем, это будет; а пока - подведем промежуточные итоги и даже не поставим точку:

Мы живем внутри черного квадрата – к такому выводу пришли мы с моим отцом, разговаривая о политике. Я видел в интернете фотографию: Шендерович со своим отцом за шахматной доской разговаривают о чем-то подобном. Вот так и мы,

...только в автомобиле; 

Россия, Лета, Лорелея.
Бессмысленный и тусклый свет.
Но сердце, как бы ты хотело!
Все будет так. Исхода нет.
Что, постепенно холодея,
И повторится все, как встарь:
Россия, звезды, ночь расстрела,
Аптека, улица, фонарь.
Живи еще хоть четверть века –
Все перепуталось, и сладко повторять:
Ночь, ледяная рябь канала,
Чтоб это вправду было так.
Умрешь – начнешь опять сначала,
Все перепуталось, и некому сказать:
Ночь, улица, фонарь, аптека,
И весь в черемухе овраг!

Советский народ, не имея туалетной бумаги, удивлялся всему... Революция научила нас щедро разбрасываться тем, что нам не принадлежит. Нормально – беречь хотя бы то, что не твое, но бережливость – «буржуазный пережиток». Революция отучила нас беречь чужое. Революция назвала это социалистическим имуществом и присвоила себе... Для Мандельштама – это было мерзко и противоестественно, но «промотали – как пел другой поэт, чрезвычайно ценивший Мандельштама – чужое наследство». Теперь удивляемся... а что нам еще осталось? «Рулоны каменного сукна» и «лысый цоколь государственного звонкого камня»?.. Погибший в «Магадане» Мандельштам? Его «переогромленная» могила?.. Поэзия?!

Впервые за пятнадцать лет [относительно] комфортной жизни, политика стабильности [не вдруг] потребовала от людей [официально] «потерпеть». Люди сказали – «да». В последнем  [ноябрьском] номере The New Times, на обложке, с перевернутым сердечком, скалькулировано «89,9%» – да. Это «да» Новым временем понято как «любовь», так и написано, «89,9% любви». Левада-центр – уже год – трактует это «да», как рейтинг президента или «одобрение политики» его. ВЦИОМ – как «счастье» или «поддержка». Вероятно, так звучал вопрос: одобряете ли, поддерживаете ли? Человек отвечает – да. Те, что отвечают – нет, называются «несогласные». По аналогии, те, что «да» – согласные; но это сомнительная логика для социологии авторитарных обществ...

Хотя принято критиковать фейсбук, я гуляю по нему и наблюдаю чужие странички. Может быть, это стоило назвать качественным методом социологического исследования и "пульнуть" куда-нибудь, в журнал "Laboratorium", там и конкурс есть, для молодых авторов. Вот одна, неприметная страничка, притягивает внимание надписью под статьей Дениса Драгунского о лживой мотивации защитников русских в Украине: "Бред от начала до конца. Ощущение что писала пьяная пожилая безграмотная тетка. Знаете, это когда в слове х… три ошибки делают, даже и возражать не хочется. Тьфу, пакость". Зовут автора поста, скажем, Микола Хутормин. Смотрю его анкетные данные, оказывается, у нас есть общие друзья, или на английский манер – френды, в количестве одной штуки... можем устроить нашим новостям кросс-промоушн.

Есть такой афоризм, кажется, у Ларошфуко: "Всем нам хватит душевных сил, чтобы пережить страдания ближнего". Следуя этой логике - в России интересно жить!.. а в Австралии, говорят, скучно. Мы, действительно, "держим все в себе": и свое недовольство и свою боль. Я жил в городе Брисбене, там все важное происходит на площади Короля Георга: и поминальные мероприятия, и протестные марши, и праздники, и траур. Когда расстреляли "Шарли" - туда несли цветы и свечи; когда сбили боинг - свечи и цветы, но я не о "моральном и легальном". Есть, например, другая, совершенно трогательная история, об убитом мальчике. В 2003-ем году, тринадцатилетний Daniel Morcombe, мой тезка, ждал у дороги рейсовый автобус, тот был full и не остановился. Мальчик исчез, его останки полиции удалось обнаружить только в 2011-ом году. С этих пор... 

«Устроили за сто лет из страны слесарню...». Учитель труда, шк. 622.

Усадьба (господский дом) закрыта на кованные ворота. «Музей – объясняет охранник[1] в черном пуховике – находится не здесь». Другой, со знанием дела, указывает направление – «он или в Конном дворе, туда метров четыреста – показывает за пруд – или дальше, за церковью» – ведет рукой в сторону белой башни с куполом. Странная конструкция, напоминает половину колокольни с питьевым фонтанчиком или беседочкой принцессы Турандот на голове. Все прояснилось бы, если б ее однажды взорвали – не так давно, века бы еще не прошло – а потом, спустя годы, восстановили, по велению сердца и господа Б-га, с благословения Патриарха и по распоряжению Мэра Москвы, таким вот причудливым образом. 

"Там все живое обжигает Солнце

Бурлят потоком талые снега.

Мороз сюда еще не раз вернется

Сочтя игрой буранные бега"...

Среди старья одиннадцатого года, как в подражание Городницкиму, обнаружились эти строчки. Интересно сейчас прочитать. Теперь у меня уже два казахстанских "друга", один "гусар" из ссыльных, с испанскими корнями; другой – казах, самый натуральный и любит Назарбаева (что не оригинально), охотно рассуждает о необходимости сверхидеи и пропагандирует дружбу с Россией через колено действующего президента. Любит свою учительницу русского – Сару Курузовну – и три книги: Анна Каренина, Бесприданница и Тополек мой в красной косынке.

Я родился на Таганской (кольцевой). Много времени провел под землей. Мне казалось, я рождаюсь на свет. Слышу: «двери закрываются, след…». Рябь на воде, холодает, на Покров снег выпадет… В такое время, приятно видеть еще не пожелтевшую листву.

В сюртуке и цилиндре, юный денди, выгуливает своего кокер спаниеля на тонком поводке, у озерца, за ним, поодаль, молодая пара. Дама в белоснежном платье с турнюром. Джентльмен, одет как джентльмен, то есть, элегантно. Неспешно прогуливаются у воды и им не холодно, потому что у них лето и амур. Садово-парковая архитектура еще не знает ландшафтного дизайна, еще не выстроен колледж номер восемнадцать в Измайлово, и архитектура не пытается выглядеть лучше, чем она есть.

В европейском порядке парка чувствуется атмосфера московского дворика…

А я пришел сюда издалека.

Посвящается Довлатову и моему преподавателю 

сценарного мастерства Хью Бертону, а еще – другу Коле…

В вагоне метро… ах, да – есть у меня задумка, написать статью: «женщины трудной судьбы и диктатура мужчин», а у кого это – у меня? У парня двадцати пяти лет, с нетрадиционной ориентацией. Я наблюдаю женщин не голодным – гоголевским, глубоко устремленным взором, еще со школы; у меня родители – энергетические вампиры, поэтому я подпитываюсь от случайных прохожих, но и в них, как оказалось, сильна усталость. Тогда меня и заинтересовали женщины, и чем больше я их наблюдаю, тем больше мне хочется... сказать о них... что-то хорошее. Чуть не свихнулся, как Гоголь, ища «хорошее» в них: совершенно чужие и очень строгие женщины, и требовательны, как учителя средних школ. 

Сегодня, после тропической disease, еду на чешский язык, чувства обострены – опять я прогулял полно занятий, следовательно, восполнять пробелы – на выходе из станции Арбатская, чтобы дойти пешком до РГГУ, слышу голос динамиков, бодро: «история с 1914 по 1945 год – поразительная» (!) – речь идет о какой-то выставке. Я задумался – что в этом поразительного? «Срезание 100 млн. голов»?..

Но это прекрасное время, чтобы сказать – мы победили!.. Победа – антоним незавидной жизни и горьких ощущений, хотя цена её – синоним. Я, наконец, понял, отчего Зелинский выводит героику из культа мертвых. В 60-х, 70-х, 80-х, и в 90-е и в нулевые – была тяжелая жизнь, а в 40-е – мы победили!.. Есть такое у людей, не только нашей «нации», говорить о временах гибельных – мы победили. Тридцатилетие под знаменем борьбы. Мы победили!     

Как писал Лев Николаевич Гумилев, развитие нации определяют пассионарии. Социологи Общественной палаты России сказали бы – социальное ядро. Мы же скажем – эмбрион гражданского общества нашей страны. Проблемам его органического развития – «выращивания» – и защиты (а также тем пассионариям, кто являет собой существо прогресса) посвящается данная статья, ранее опубликованная в сборнике 16-ого конкурса «Галатея».

В журнале "Нева" вышло моё интервью с Чеховым. Нам было о чём поговорить... ))

http://magazines.russ.ru/neva/2015/8/11z.html

 рис. Ирины Френкель